Холодный ветер с севера

[LazyBirdie]

Холодный ветер с севера, пахнущий дымом давних пожаров и гнилой водой, носился по руинам Кватора. Когда-то неприступный дворец Шлегерлогт, жемчужина Кании, стоял на этих холмах над зелеными землями народа Аро. Теперь – лишь почерневшие зубцы стен, как сгнившие зубы великана, да покосившиеся башни, упирающиеся в свинцовое небо. Осенняя слякоть смешивала пепел прошлого с грязью настоящего.

По разбитой мостовой, усеянной обломками резных наличников и костями, которых не удосужились убрать, медленно двигалась процессия. В центре – роскошные, но покрытые дорожной пылью и брызгами грязи закрытые возки. Их окружала горстка стражников в потертых, когда-то алых плащах с выцветшей вышивкой – змеем, новым символом угасающей династии. Знаки Валиров. Они выглядели не защитниками, а скорее тюремщиками, запертыми в одной клетке с теми, кого должны были охранять.

На подножке самого большого возка, несмотря на холод и сырость, сидел необычный пассажир. Маленький, ростом с десятилетнего ребенка, но с лицом старика, изрезанным глубокими морщинами. Его глаза, огромные и не по-детски умные, смотрели на руины с горькой усмешкой. В руке он сжимал дорожный кубок, наполненный отнюдь не водой. Это был Тырль. Гоблин. Его, перешептываясь, назвали «нелюдью», за его спиной солдаты и слуги, глядя на его непропорционально большую голову, короткие кривые ножки и длинные, цепкие пальцы. Но он был Советником Королевы. И, возможно, единственным, кто еще верил, что из этого пепла можно возродить хоть что-то.

– Кватор, – подумал он, отхлебывая кисловатого вина. Дворец Шлегерлогт. Убежище для астральных крыс и воронов теперь. И мы – самые жирные крысы, приплывшие за объедками.

Занавеска возка отдернулась. В проеме показалось лицо женщины неземной, ледяной красоты. Тёмные, каштановые, волосы были убраны в строгую косу, глаза – загадочные ореховые – осмотрели руины без тени сожаления, лишь с привычной презрительной усмешкой в уголках губ.

– Ну что, советник? – голос Светланы Валирской был мелодичен, как звон хрусталя, и столь же холоден. – Достойное логово для возвращения Валиров? Пахнет историей. Историей поражений и гнили.

Тырль поклонился, насколько позволяла подножка.

– Каждая руина, Ваше Величество, – начало для новой постройки. Особенно когда фундамент – кровь древних королей. А запах... запах можно перебить. Благовониями. Или кровью новых врагов.

Светлана фыркнула. Ее взгляд скользнул дальше, к другому возку, где виднелись испуганное лицо её сына Антона, восемнадцати лет от роду, и надменное – её дочери Джулии, такой же близняшки. Тырль слышал о той любопытной истории, в ходе которой, благодаря временной аномалии, несколько увеличился их возраст, превратив двух тощих подростков в весьма привлекательных юношу и девушку. Антон втянул голову в плечи, словно стараясь спрятаться от мрачной картины. Джулия же смотрела на разрушения с каким-то болезненным любопытством, её тонкие губы сложились в жестокую ухмылку.

– Антон боится теней, – прошептала Светлана так, что слышал только Тырль. – Джулия... Джулия изучает, где можно устроить виселицы. Дети мои. Плоды великого рода Валиров. Рода, который владел всей Канией от ледяных пустошей до южных морей. А теперь? Теснимся в развалинах, как нищие, пока Великие Маги в их башнях из слоновой кости делят наши земли.

Тырль кивнул. История падения Валиров была песней скорби, которую он знал наизусть. Междоусобицы, безумие предков, потеря благословения древних сил... и возвышение Великих Магов, чья магия и интриги постепенно вытеснили королевскую власть. Светлана была последней, чистокровной представительницей из рода Валиров. Последней надеждой. Или последней искрой перед полным угасанием.

Конечно, были и вернувшиеся. Остальные Валиры, воскрешенные чёрной магией злобной богини, оставались не более, чем верными рабами на её службе. Но, как помнил Тырль, все они единогласно признали преимущественные права Светланы, как последней из их рода.

А теперь, когда по воле случая, руины древней столицы, прибились астральными течениями к берегам Кватоха, у Валиров появилась возможность напомнить о себе. Пусть от Кватора остались лишь обломки, город может быть возрождён. Особенно здесь, в Загорье, самом глухом краю Кватоха, что отделен горами и от Сиверии и от Темноводья.



Пугала разве что астральная пустошь, полное искажённых растений и животных топь, что возникла на берегу, что отделял зелёные холмы Загорья от вернувшегося из астрала града. Но и дикими существами можно было справиться. Страшнее них были люди. Великие Маги, некогда отнявшие власть у угасающего рода.

Процессия с трудом пробилась к наименее разрушенной части Замка – бывшим княжеским палатам. Слуги, бледные от страха и усталости, бросились готовить покои. Антон сразу же укрылся в отведенной ему горнице, умоляя принести ему книгу – любую, лишь бы скрасить одиночество. Джулия же потребовала немедленно провести ее по темницам. «Хочу посмотреть, где пытали пленников», – заявила она с кровожадной ухмылкой.

Светлана лишь махнула рукой в знак согласия, её мысли были заняты иным.

Тырль устроился в маленькой, закопченной комнатушке рядом с покоями королевы – бывшей кладовой. Он разложил немногие уцелевшие свитки, карты Кании, испещренные пометками. Работа началась. Нужно было понять, кто в этом змеином гнезде Кватора еще помнит верность Валирам, а кто уже продался Магам. Нужны были союзники. Золото. Информация.

Информация пришла сама. На третий день их затворничества в Кваторе, когда холодный дождь затянул руины серой пеленой, во дворец, минуя стражу, просочилась тень. Женщина. Её лицо было обычным, ничем не примечательным, словно сотни других лиц на рынке. Но глаза... Глаза были живыми, глубокими, всевидящими. Она была одета в богато расшитое одеяние, которое укрывало её голову, в руке – мощный посох, покрытый древними рунами. Чародейка.

– Ольга, – представилась она, сделав легкий, почти невесомый поклон перед Светланой. Голос у нее был тихий, мелодичный, как журчание ручья. – Чародейка. Посланница Великой Волшебницы Смеяны.

Тырль сморщился от внезапной головной боли. Его воспоминания… Точно смешались в кучу. Да, Ольга, посланница Смеяны, её самая доверенная ученица. О ней, конечно, слышали все. И вместе с тем, Тырль был уверен, что ещё вчера он ничего не знал ни про какую Ольгу. Несбывшееся…

Боль нарастала, в ушах звучал загадочный, всё убыстряющийся шёпот. Грядёт… Гро-дот… Го-до…

Он прогнал наваждение, сконцентрировавшись на облике их гостьи.

Светлана, восседавшая на временном, грубо сколоченном троне, смерила её холодным взглядом.

– Чародейка? В моем дворце? Как ты прошла?

– Вороны находят путь везде, Ваше Величество, – улыбнулась Ольга. Её взгляд скользнул по Тырлю, замершему в углу с кубком. В её глазах мелькнуло нечто – не отвращение, а скорее... любопытство? Признание себе подобного? – Я принесла вести. И подарок для ушей, что умеют слышать шепот листьев и скрип колес истории.

Тырль придвинулся.

– Шепот листьев часто лжив, чародейка. А колеса... колеса давят без разбора.

– Мудро сказано, господин Советник, – кивнула Ольга. – Потому и нужны глаза и уши, умеющие отделять зерно от плевел. Мои пичужки летают далеко. Даже сюда, в глухое Загорье. В вотчину князя Финиста.

Имя прозвучало, как удар колокола в тишине. Финист. Потомок древних князей, чья честь и непоколебимость вошли в поговорки. Человек, не склонивший головы перед Великими Магами, сохранивший верность старым клятвам. Нынешним Валирам он не присягал, но и Магам не служил. Островок непокорности в бушующем море интриг.

– И что, Финист? – спросила Светлана, в её голосе впервые прозвучало что-то кроме ледяного презрения – настороженный интерес.

– Крепко сидит в своих землях, Ваше Величество, – ответила Ольга. – Но тучи сгущаются. Маги шепчутся, что его независимость – угроза. Что его древняя кровь... слишком чиста. И слишком напоминает о временах, когда не они правили балом. У него есть дочь. Рада.

– Единственная наследница? – уточнил Тырль.

– Да. Дева на выданье. Цветок дикий – прекрасный, но колючий. Говорят, в ней смешалась кротость её матери и ярость самого Финиста. Она может вышивать шелками не хуже знатных дворянок, но также владеет ножом и луком лучше иных воинов. Финист растит её не куколкой для терема, а княжной, знающей цену слову и стали. – Ольга сделала паузу, ее пальцы нежно погладили посох. – Такая дева... ценная пешка на доске Великой Игры. Или... грозная королева, если падет нужная кость.

Тырль хмыкнул.

– Пешки имеют неприятную привычку гибнуть первой. Или превращаться в ферзей, сметающих все на пути. Финист... он помнит? Помнит ли он о временах, когда Валиры и князья с севера Йула стояли плечом к плечу? Когда Кания была единой не под посохом Мага, а под скипетром Императора?

Ольга взглянула куда-то вдаль, за стены покоев, в глубь веков.

– Помнят камни, господин Советник. Помнят леса и реки. Помнят старые песни, которые поют у огня. Помнят о василисках Валиров и о том, кто дал им власть над землей и водой. Помнят дивий народ птицедев.

Светлана насторожилась. Тырль замер, забыв о вине. Птицедевы. Духи леса, древние покровительницы рода Валиров. Предания гласили, что в незапамятные времена они заключили союз с первыми Валирами, даровав им частицу своей божественной силы. Благословение дивов делало Валиров почти непобедимыми.

– Легенды, – пренебрежительно бросила Светлана, но в ее глазах горел холодный огонь. – Сказки для детей и старух.

– Сказки часто корнями уходят в правду, Ваше Величество, – мягко возразила Ольга. – Мои птицы... они слышали шелест крыльев в самых древних дубравах. Шепчут, что дивы не исчезли. Они ушли. Обиделись. Отвернулись, когда кровь Валиров стала слишком горяча, а их гордыня – слишком велика. Когда они забыли старый союз в погоне за новыми завоеваниями. Когда забыли древний завет…

– Забыли про василисков, – закончил за нее Тырль. Он знал эту историю. Мрачную главу в летописи Валиров. Её он уже тысячи раз слышал от Джулии, которая, вернувшись из академии Стеллары всё уши прожужжала про древних союзников Валиров, которых боялись даже эльфы. Змеиный род, ставший символом тайных знаний. Василиски – порождения подземного мира, птице-змеи с непробиваемой чешуей и взглядом, обращающим в камень. Говорили, они были злобны и разрушительны. Валиры, по зову дивов, объявили им священную войну, истребили почти всех. И Валиры пообещали дивам не допустить их возвращения, но как это сделать, уже никто не помнил.

– Да, – подтвердила Ольга. – Василиски. Кто теперь скажет, правы ли были летописцы Валиров? Кто знает истинную природу тех, кого называют «чудовищами»? Может, они просто защищали своё? Благословение дивов угасло уже давно, когда Кания отказалась от своих древних богов. И могущество Валиров пошло на убыль. Великие Маги лишь подобрали то, что упало.

Тырль смотрел на карту Кании. Крошечный Кватор. Суровое Загорье Финиста. Башня Магов, растущая как ядовитый гриб в центре аллода. Где взять силу? Где найти союзников, способных бросить вызов магии? Благословение дивов... миф. Василиски... истреблены или скрылись в глуши. Финист... далек и горд, его дочь – неизвестная величина.

– Надежда – прекрасная вещь, чародейка, – вздохнул Тырль. – Но против заклятий Великих Магов нужны мечи. Много мечей. И золото, чтобы заплатить за них.

Ольга таинственно улыбнулась.

– Мечи уже в пути, господин Советник. Золото... золото ищут те, кто помнит старую клятву. Кто верит, что змей может снова взлететь. Слушайте...

Она замолкла, прислушиваясь к чему-то за окном, завыванию ветра. Но Тырлю почудилось нечто иное – далекий, нарастающий гул. Не ветра. Гул сотен копыт.

Светлана встала с трона, подойдя к заледеневшему окну. Тырль подбежал к другому. Джулия, вернувшаяся из темниц с блестящими от возбуждения глазами, тоже прильнула к стеклу.



Сквозь пелену дождя, по разбитой дороге к воротам Кватора двигалась колонна всадников. Не жалкие остатки королевской стражи. Не наемники. Рыцари. В полном, сияющем даже в сером свете доспехах. Их плащи – алые, серебряные и темно-синие – развевались на ветру. Знамена реяли над ними: золотое солнце на алом поле, серебряный полумесяц на лазури, россыпь звезд на ночной синеве.

– Ордена... – прошептал Тырль, не веря своим глазам. – Солнца... Луны... Звёзд...

Ворота Кватора с жалким скрипом распахнулись. Во двор въехал авангард. Трое рыцарей, каждый под своим знаменем. Они спешились перед покосившимся крыльцом княжеских палат. Их доспехи были безупречны, движения – отточены. Они сняли шлемы.

Рыцарь Солнца, златовласый и статный, с лицом, словно высеченным из мрамора, сделал шаг вперед. Его голос громко прозвучал в наступившей тишине, заглушая вой ветра:

– Королева Светлана Валирская! Рыцари Орденов Солнца, Луны и Звёзд приветствуют тебя в твоих родовых землях! Мы помним древние клятвы, данные твоим предкам! Мы видим, как Великие Маги, презрев законы богов и людей, терзают Канию! Их гордыня вознеслась выше облаков, их магия оскверняет землю! Мы принесли наши мечи! Мы принесли наши жизни! Мы пришли служить тебе, истинной правительнице Кании! И мы клянемся пред ликом Небес: мы повергнем твоих врагов! Мы вернем тебе трон предков! Да сгинут Маги! Да здравствует Королева!

Его слова повисли в сыром воздухе. За ним, как эхо, грянули сотни голосов:

– ДА ЗДРАВСТВУЕТ КОРОЛЕВА! ДА СГИНУТ МАГИ!

Светлана Валирская стояла у окна, прямая и недвижимая, как изваяние. Но в её тёмных глазах, впервые за долгие годы, вспыхнул настоящий, жадный огонь. Огонь власти. Огонь надежды. Огонь мести.

Тырль смотрел на сияющих рыцарей, на их безупречные доспехи, на знамена, развевающиеся над грязью Кватора. Мечи. Много мечей. Сила, пришедшая как по волшебству. Он должен был радоваться. Это был шанс. Единственный шанс.

Но почему же по его спине, под грубой тканью камзола, пробежал холодный, как северный ветер, мурашек? Почему его верный, гоблинский нюх уловил в этом сияющем великолепии слабый, едва уловимый запах... пожаров? Или это ему померещилось? Он взглянул на Ольгу. Чародейка стояла в тени, её лицо было непроницаемо.

– «Мечи уже в пути»... вспомнил Тырль её слова. – «Кто знает истинную природу тех, кого называют «чудовищами»?»

Он отхлебнул из кубка. Вино было горьким. Как пепел Кватора. Как будущее, что только что распахнуло перед ним свои сияющие, стальные врата. Врата войны.