Защитники и хранители.

[brtook1]

Солнце выжигало дикий ковыль на безымянном осколке Сарнаута. Из сухой земли вздымались к небу древние руины джунов. Сами джуны давно сгинули, но ст**** ковыля иной раз пригибала к земле чья-то нога... В ржавом металлическом сапоге, с остатками высохшей плоти на зачарованных твердых костях, полуприкрытыми обрывками дорогих погребальных тканей. С мрачным огнем в глазницах черепа, бряцая старинными доспехами, сжимая изъеденные столетиями, но по-прежнему острые тесаки, по аллоду шествовали умертвия. Быть может, они охраняли тайны древних руин, быть может, Тьма уже занесла уродливую длань над островом и пробудила оскверненные кости, прежде чем окончательно поглотить его.
Иорра, целитель восставших Зэм, бежала по аллоду длинными скачками. Ее коричневое платье было украшено живыми цветами, за спиной развевался серый плащ с золотой окантовкой и символом Незебграда, бесстрастное чело украшал венок из красных цветов. В левой руке с острыми железными когтями она держала волшебный жезл, конец которого горел багровым огнем.
Целитель остановилась в лощине меж двух крутых холмов и чутко огляделась, сзади ей показалось что-то промелькнуло, она сделала засечку в памяти и мысленно усмехнулась, но, конечно же, прекрасная серебрянная маска не способна была на мимику. Она обернула взгляд мистически горящих зеленью глаз на склон холма, пытаясь понять, где именно ей будет проще забраться наверх.
Забраться наверх получилось не сразу и не с первого раза, Иорра обозлилась и выскочила наверх, не оглядевшись как следует. В объятия двух свирепых умертвий. Огромный скелет в рогатом шлеме заковылял к Зэм, замахнулся великанским двуручным мечом. Клинок ударил ее в грудь, но отскочил от невидимой завесы, рассыпавшейся мириадом кровавых брызг. Истлевший маг выпустил из конца посоха жгучий заряд яда...
Два эльфа, привилегированные члены гильдии Лемурис, не могли сейчас наблюдать за ходом боя с участием их намеченной жертвы. Как и восставшая до того, паладин и маг пытались одолеть крутой подъем. Когда же они, трепеща фантазийными крылышками, оказались на краю обрыва, то увидели великолепную возможность для нападения. Посреди искромсанных остатков двух скелетов сидела к ним спиной одинокая зэмка. Молитвенный экстаз дал ей нимб и оторвал от земли.
Раскручивая над головой двуручный топор, паладин понесся в атаку, а волшебник выхватил жезл, но тут случилось множество происшествий. Целительница встала и с хохотом повернулась к лигийцам. Топор рассек ее маску и прорубил грудь, но на глазах удивленного храмовника рана затягивалась без следа. Металлическая медуза возникла из воздуха возле мага, и эльф тут же ощутил удар по психике, по глазам словно хлестнуло фиолетовыми молниями, уши заложило ватой, а язык распухший ворочался во рту. Волшебник не мог вымолвить заклинание, как ни старался.
Лемурис побежал вперед к имперской ведьме в надежде дезориентировать ее ловкими прыжками вокруг, когда противник вертится из стороны в сторону, не зная, откуда ожидать новой атаки.
Паладин успел нанести еще два удара, когда земка выхватила красный веер и раскрыла с оглушительным щелчком, так что веер порвался, Иорра бросила его в сторону. О доспех рыцаря разбилась склянка смертельного яда, но он уже бежал прочь - оглушительный щелчок вызвал у него приступ необъяснимой паники. Когда оба Лемурис поравнялись друг с другом, их настиг удар болезненной скверны. Потом волшебник получил удар потустороннего холода, от которого мир вокруг словно треснул и распался на части, жилы сковало трупным окоченением. Потом их обоих по очереди постигло отравление ядом, от которого по коже поползли зеленые пятна, куски кожи болезненно отслаивались и падали вонючими пятнами на землю.
Паладина атаковала стая кусачих летучих мышей, они отрывали куски плоти с кровью и уносили их к своей хозяйке. Железная медуза с отвратительными желтыми светящимися наростами на спине уцепилась за плечи мага, вонзив в него свое членистое щупальце, и эльф почувствовал со стоном, как по полому каналу из него высасывают кровь. Он швырнул в зэмку молнией и тут же почувствовал острую боль в плече. Железная медуза поменьше, с бешено вращающейся режущей кромкой вертелась, жужжа, вокруг и наносила длинные раны.
Посередине груди волшебника вырос красный волдырь величиной с кулак и лопнул, принеся мучительнейшую боль, облако спор разлетелось кругом. Лемурис ощутил, что щиты его сломлены, а битва проиграна, и заметался, не зная, бежать или же подороже продать свою жизнь. В то же время паладин яростно рубил некромантку, смертельно отравленный, одолеваемый трупным ядом, кусачей стаей летучих мышей, потусторонним холодом. В довершение ко всему, на его теле вспухали и лопались пузыри болезненной скверны, испускающие облака спор. Когда споры касались тела его товарища, то жгли токсичным ударом, попадая же на тело ведьмы, заживляли ее раны, так что к концу боя Иорра выглядела так же невредимой, как и в начале.
- Я слишком красив, чтобы уме... - Наконец, рыцарь Света пал бездыханным, маг же, вновь оглушенный и преследуемый железной медузой, бросился на землю, спасаясь от летучих мышей, и пополз спиной вперед, сминая крылышки. Он, перемазанный грязью, отталкиваясь ногами, двумя руками выставил перед собой руну девятой степени посвящения.
- Защити меня, великий демон Маилру! Сколько драгоценных кристаллов я пожертвовал тебе и твоим слугам мерзостным манагерам! Спаси меня, Маилру!..
Зэмка подошла вплотную и махнула рукой. Дыхание смерти ударило в цель, разнося на куски последний вздох лигийца. Иорра послала трупу воздушный поцелуй.
А потом наклонилась и стала деловито обыскивать карманы врага.
Что они забыли здесь, эти Лемурис? Ее начальство из Хранителей Империи ожидало встретить здесь астральных пиратов, но не лигийцев...

* * *

Когда наводчик на осадном орудии повернул установку к лагерю и начал методично разносить бараки огненными зарядами, то орк-ветеран Громыхало Буйных решил, что это атака террориста- берсеркера степных сепаратистов, возможно, шаманов.
Ох уж эти шаманы!..
Вокруг рушились здания, пролетали куски горящих тел, Громыхало петлял как заяц от гиены, а жар опалял ему волосы. Ветеран увидел, как хадаганец полез на сиденье второй установки, берсеркер немедленно развернулся, словно почуял человека затылком, и сжег смельчака вместе с оружием одним снарядом. "Снайпер ... !" выругался Громыхало, сгорбившись за ящиком неподалеку. Улучив момент, рывком добрался до террориста и занес меч. Наводчик-орк, увидев ветерана, растерянно отдернул руки от рычагов, испуганно расширил глаза под низким лбом с ежиком и открыл пасть с могучими клыками, будто хотел оправдаться. Буйных чуть покачал головой и пригвоздил мятежника к креслу, пробив грудь и перерубив хребет.
Он оставил меч торчать, и пошел внутрь базы между горящих казарм, складов, обходя тела погибших. Около серого здания астральной установки было подозрительно тихо. Не могли же все погибнуть? Однако охрана на входе валялась, будто кегли после пинка великана. Но копоти и воронки от выстрела незаметно... Дверь внутрь приоткрыта. Громыхало подобрал пару топоров и осторожно прокрался внутрь.
Здесь была резня, валялись тела орков, людей и ученых Зэм. Один из них, основательно выпотрошенный, сидя у стены в луже зеленой энергожидкости, вдруг поднял голову.
- Ги... - прохрипел восставший и отключился, склонившийся орк ощутил запах сгоревшей плоти и металла.
Громыхало прошел по коридору к агрегатному залу. Навстречу ему вышел, весь покрытый своей и чужой кровью, начальник охраны астральной установки Удав Горячих. Пошатываясь, офицер бросил пару мечей, темных от крови, на пол, безучастно глянул на ветерана и подошел к стене, из которой торчал длинный болт. Размахнувшись головой, Удав всадил конец болта себе в глаз и повис на нем, подергиваясь.
- Ну ты и умора, ха-ха-ха! -раздался сзади смех, детский, будто игрушечный. Громыхало Буйных развернулся, побежал в атаку на троих "медвежат" сине-белого меха, ростом по колено, в красной с золотом одежде, но тут мир перед глазами мелькнул и пропал. Только звездочкой проплыл в темноте конец волшебного жезла.
Орк очнулся довольно скоро по внутренним часам, обнимая ногами ось шестеренки поворотного механизма астральной установки. Руками он уцепился за продольные спицы большой детали, а шея его приходилась прямо на вырез между двумя зубьями. Ветеран захотел разжать руки и понял, что тело его не слушается.
- Не получится, Громыхало, - сказал веселым голоском главный из гибберлингов. Все трое стояли прямо на шестеренке перед носом воина.
- Мы знаем как тебя зовут, - продолжил второй, с жезлом.
- Мы все о тебе знаем, - подхватил третий.
- Мы тебя контролируем, - снова первый.
- Привет, Громыхало, - третий.
Тут они повернулись к нему спиной, нагнулись, показывая зады, и издевательски запели:
- Няня-няня-ня, тухлая селедка!
- Отличную вы тут штуку затеяли, - повернулся первый.
- Астральная пушка, надо же!
- Сбивала наши корабли.
- Недаром говорят, что Империя кладезь современной науки.
- Передовой науки.
- Передовой современной умопомрачительной науки.
- Умопомрачительная штука.
- Да... ух ты...
- Воо, какая, - третий обвел руками-лапками весь агрегатный зал с поворотным механизмом, бусинкой-кабиной управления на толстом цветке-мандрагоре - стволе установки.
- Мы ее сломаем, мы, семейка Вспышек, по заданию Защитников Лиги. - Представился важно главный гибби.
- Гляди, - сказал третий, держа в руке грубо сшиту брошюру, - это ваш "самиздат", мы нашли у одного, ему уже не нужно.
- Там написано, Громыхало, что Империя это могучий механизм, который перемелет любую песчинку, что попадет в его жернова.
- Мы решили проверить. Ты будешь песчинкой, а этот механизм - Империей.
- Щаc мы повернем пушку, она выстрелит сама в себя...
- Называется доводка чуть ниже горизонта...
- А механизм завертится.
- Удачи, орк.
Гибберлинги скрылись из глаз. Буйных напрягал волю, пытаясь вернуть контроль над телом. Через пять минут он смог шевелить пальцами на ногах и немного разжать одну руку. Механизм загудел, и шестеренка провернулась с хрустом костей...